на главную

карта

об авторах сайта

 контакт

     
 

 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

 

        

Е. Синицын

Александр Покрышкин - гений воздушной войны.  Психология героизма (фрагменты из книги)

Тактика "свободной охоты" немецких асов. Часть 1

 

Одним достаётся мировая слава после проигранной войны, а другим – безвестная смерть в небе Родины. Они ещё не видят друг друга, но беспощадная смерть уже караулит более слабого, защитить и прикрыть его некому, небо пустынно, аэродром далёк. Бомбёжка, шквальный огонь зениток, снаряд повредил крыло, но лететь можно, скорость ниже обычной, и он давно отстал, свои ушли вперёд. Воля ещё есть, но и она не всесильна. Одиночество в зияющей пустоте, только непрерывный гул мотора напоминает ему, что штурмовик полон сил, и он летит домой. Полчаса… как мало и как это много… Всего лишь полчаса, и линия фронта будет позади, всего полчаса, как мгновенен этот отрезок времени в мирной жизни, разве может что-нибудь произойти за полчаса? Но сейчас небо враждебно, и потому так медленно тянется время. Как медленно проплывают внизу поля. Он по-прежнему один в пустом небе. Какая огромная голубая бездна с небольшими кучками белоснежных облачков. Красота лазури завораживает, тело в кабине неподвижно, но он чувствует каждый мускул, взгляд напряжён (как хочется жить, ведь ему ещё только двадцать один год). Ещё два часа назад он был жизнерадостен, шутил и смеялся. Но тревога уже расползается по сердцу, он гонит её прочь, но она цепко сидит в нём. Оглядывается назад, а там, в безграничной высоте враждебное солнце слепит глаза. Это солнце, которое он так любил в детстве. Опять смотрит вперёд, привычно работает мотор, ещё двадцать минут полёта, ещё пятнадцать, десять! Один летит к друзьям, к радости общения, надеясь успеть на ужин, не надолго расслабиться, вздохнуть чистый, прохладный воздух полной грудью и не вспоминать об этих пятнадцати-десяти минутах, которые ему осталось, чтобы дотянуть до линии фронта под защиту своих зениток.

Но на войне свой мрачный бал правит узаконенное убийство. Если бы он знал, что ещё двадцать минут назад его засекли наземные станции врага. И из небесной засады к нему на скорости более 600 км/час, снижаясь с высоты, мчится пара «мессершмиттов» и в их пушках, и пулемётах затаилась тысячеликая смерть. Вот она протянула к самолёту свою костлявую лапу и ненасытная жадно ищет в небе свою жертву. И тотчас самолёт сотрясают взрывы, сильные удары по корпусу, пилот отчаянно бросает штурмовик в сторону, огненные трассы проносятся мимо, он даёт крен и, полого снижаясь, уходит под трассу, но враг как бульдог мёртвой хваткой уже вцепился в него, снова взрывы сотрясают штурмовик, задымил левый мотор. Машину поражает сильная вибрация, но штурмовик упорно летит вперёд. Лётчик оглянулся и видит в кабине – совсем близко – всего в 50-ти метрах напряжённое и сосредоточенное лицо своего врага, и они оба знают, что сейчас наступит финал трагедии для одного и торжество победы для другого, чудо в небе войны спасает один раз на тысячу случаев. Пламя вихрем вырывается из левого мотора, и чёрный густой шлейф тянется за медленно снижающимся к земле одиночным штурмовиком. Кабина наполняется дымом. Дышать становится трудно. Прыгать с парашютом поздно, внизу враги внимательно и торжествующе следят за исходом расстрела в небе. Враг, взяв превышение и опустив нос истребителя, теперь бьёт в упор по правому мотору, взрыв сотрясает воздух, пламя взметается ввысь, обломки разлетаются во все стороны. Один исчез навсегда, а другой живой в кабине в восторге кричит «Abschuss!». Рация включена, и этот победоносный крик охотника, ревностно слышат другие охотники в небе, а наземные станции фиксируют ещё одну победу.

Картина смерти и жизни трагическая и страшная.

 

Константин Васильев "Нашествие"

 

 

Но реальность во стократ красноречивее и мрачнее воображения. Вот перед нами описание фрагмента войны в небе из книги Покрышкина «Познать себя в бою»: «В первый вылет на сопровождение группы Пе-2 взлетели тройкой. У ведущего второй пары отказала матчасть. В этом полёте нам удалось отразить все атаки «мессершмиттов», но ведение боя усложнял идущий ниже своей группы одиночный Пе-2, повреждённый зениткой.

На обратном маршруте, уже подходя к Новороссийску, увидел, как в хвост ему заходят два «Фокке-Вульфа -190». Я и мой ведомый Иван Савин, пикированием свалились на них. Атака была молниеносной. Мы сразу же сбили обоих. По-видимому, вражеские пилоты не заметили, как сами превратились в мишень. После этого я горкой выскочил к группе наших бомбардировщиков, а Савин остался прикрывать подбитый Пе-2. Тот шёл на аэродром к Геленджику. Обеспечив безопасную посадку бомбардировщика, Савин, несмотря на мое строгое распоряжение сесть на этом аэродроме, решил нас догнать.

Но практикой десятки раз подтверждено: одиночный самолёт – верная цель. К несчастью, так и получилось. Савина вскоре атаковала пара «охотников» и сбила в предгорьях севернее Геленджика. Так мы потеряли ещё одного очень способного молодого лётчика» (17, с. 275). За непослушание Покрышкин строго наказывал, но война наказывает страшнее. Какая сила заставила молодого пилота не выполнить распоряжение командира? Храбр и отважен был Савин, инициативен, но и инициатива может погубить того, кто не знает её пределы, неумолимы и жестоки принципы воздушной войны. Храбрость до безрассудства, но и безрассудство имеет свои пределы. Чтобы выжить, инстинктивная потребность в безопасности через разум сознания должна стоять на страже, Савина подвёл его инстинкт самосохранения. Значит, была сила сильнее этого всемогущего инстинкта. Страстно хотел Савин быть со всеми. Нужна была ещё доля везения. Её не оказалось, так погиб этот подающий большие надежды лётчик. Переоценил ли он свои силы? Или летел на помощь к своей группе, не зная всех тонкостей беспощадной и коварной «свободной охоты»?

Тактика «свободной охоты» истребительной авиации люфтваффе существенным образом и концептуально отличалась от тактики истребительной авиации ВВС. В «свободной охоте» пара, звено или эскадрилья немецких истребителей патрулировали в заданном районе и вели активный поиск самолётов противника. Одним из главных базовых противоречий тактики «свободной охоты» является существование в ней разнонаправленных сил. Первой – является непрерывное стремление немецких асов атаковать противника, и потому, как следствие, непрерывный поиск врага в воздухе. Атака, как и любое наступление на войне, всегда сопряжена с существенной долей риска. Вторая сила в тактике люфтваффе «свободной охоты» – стремление у атакующего минимизировать риск до крайнего предела.

Главный принцип «свободной охоты» атаковать в большинстве случаев максимально беззащитные, лишенные помощи прикрытия вражеские самолёты в воздухе, которые не могут - дать мощный отпор, уходя от огня горкой и боевым разворотом, а затем перейти к контратаке. Этот главный парадокс тактики «свободной охоты» внезапных атакующих действий с одновременной минимизацией риска быть самому сбитым, принёс немецким асам внушительные счета сбитых и подбитых самолётов противника.

Только самые сильные пилоты-истребители люфтваффе становились «охотниками» в небе за вражескими самолётами. Лучшие асы люфтваффе обладали быстрой реакцией, были агрессивны в атаке и в совершенстве умели управлять своими истребителями. Они были меткими стрелками – снайперами в воздухе, могли выполнять самые сложные фигуры высшего пилотажа. Поскольку тактика «свободной охоты» предусматривала и была направлена на поиск и уничтожение слабо защищённых самолётов противника, риск быть сбитым у немецкого охотника-аса был незначителен, поэтому на «охоту» выходили малым числом истребителей, чаще парой – ведущий и ведомый, иногда двумя парами – четвёркой. «Охотникам» находить цели в небе помогали наземные станций наведения. Если немецким лётчикам сообщали, что в данном районе летит одиночный бомбардировщик или истребитель противника, то они, не теряя времени, устремлялись в этот район. Как только они обнаруживали свою добычу, занимали выгодную позицию, выжидали удобный момент и затем внезапно атаковали советский самолёт, лётчик которого часто и не подозревал о грозившей ему смертельной опасности. Возникала чётко выверенная, технологически отлаженная схема уничтожения советских самолётов. Когда же первая атака «охотника» не достигала результата, советский лётчик начинал маневрировать, спасая свою жизнь и самолёт. Но положение его по-прежнему было отчаянное.

Александр Покрышкин высоко оценивал тактику «свободной охоты» и пилотов, участвующих в этом виде боевой деятельности. В своей главной теоретической книге «Тактика истребительной авиации» он писал: «Истребитель-охотник – это высшая форма боевой деятельности воздушного бойца. Его задача – найти противника, сбить, а самому не понести поражения. Его девиз – НАШЁЛ, СБИЛ, УШЁЛ.

Используя исключительную хитрость и владение своей машиной, смело и уверенно поражает противника, молниеносно и внезапно. У аса должны быть сильно развиты инициатива и сообразительность, уверенность в себе и в свои принятые решения. Растерянность и паника чужды для аса» (19, с. 75).

Покрышкин нарисовал идеал охотника в небе за вражескими самолётами. Тактика «свободной охоты» всецело была направлена на уничтожение самолётов противника. Немецкие асы обладали качествами «охотника», охарактеризованного Покрышкиным только частично. Тщательно изучая мемуары известного «охотника» за самолётами Липферта, мы видим, что даже лучшие признанные в мире асы люфтваффе не всегда воплощали идеальный образ истребителя вражеских самолётов. И всё-таки, они, а особенно Э. Хартман и другие асы, добились во Второй Мировой войне астрономического счёта в победах над лётчиками воюющих с ними стран. В чём же был секрет такой успешной деятельности немецких асов-охотников и почему столь эффективный тактический метод уничтожения вражеских самолётов в небе в таком большом объёме не применялся истребителями других стран? Почему акцент на «свободную охоту» стал доминирующей тактикой истребительной авиации для группы высших немецких асов на протяжении всей их боевой деятельности?

«Свободная охота» немецких асов имела чётко выраженный системный критерий истребительной войны в небе – максимизация количества побед при минимизации условного риска быть сбитым. Этот критерий можно выразить основополагающей формулой:

 

d = max mi (при min ri/ s), (***)

 

где mi – число сбитых и подбитых самолётов противника i-ым пилотом, ri – средний риск в поединках, которые проводил i-ый пилот при типичной ситуации s, которая встречалась во время поражения самолёта противника.

Лидер немецких охотников за вражескими самолётами ас Э. Хартман всего в одной фразе отразил сущность типичной ситуации s: «Оцените, имеется ли у противника отбившийся или неопытный пилот. Такого пилота всегда видно в воздухе. Сбейте ЕГО. Гораздо полезнее поджечь только одного, чем ввязываться в 20-минутную карусель, ничего не добившись» (Цит. по 29, с. 404).

В словах Хартмана «Гораздо полезнее поджечь только одного, чем ввязываться в 20-минутную карусель, ничего не добившись» выражен основополагающий принцип реализации критерия системы истребительной авиации, которую называют «свободной охотой» в небе. Этот принцип был на вооружении всей многочисленной группы самых результативных немецких асов-охотников. Хотя ранее мы уже цитировали этот тезис Хартмана, но в другом контексте, однако поскольку концепция тактики «свободной охоты» для нашего исследования крайне важна, и как важнейшая часть тактики воздушной войны, и, во-вторых, как доминирующая стратегия захвата лидерства в небе.

Минимизировать риск быть сбитым и продолжать сбивать самому можно только в одном варианте, который и является оптимальным во множестве случаев, когда есть возможность участвовать в воздушном бою. Этот вариант есть атака на слабого противника, поскольку он даёт на 80% результат успеха и на 80%-ый результат выжить самому. Остаётся 20% неудачи по самым различным причинам, когда асу-охотнику не удается сбить атакуемый им самолёт или, когда, не ожидая, волею судьбы ему встречается сильный противник, и уже сам охотник вынужден бороться за свою жизнь. Так и бывало, когда немецкие лётчики, пытались охотиться за одиночным истребителем, не подозревая, что в его кабине летел с задания Покрышкин. Большинство лидеров немецких асов-охотников погибли в групповых воздушных сражениях. В таких условиях  формула ( ***) не применима, так как ситуация s несёт в себе значительную долю риска попасть под огонь своего противника.

Мнение  Покрышкина о тактике свободной охоты не отличалось от общепринятого: тактика «свободной охоты» даёт большие возможности уничтожения вражеских самолётов. Но Покрышкин учитывал также и большой потенциал роста личных качеств лётчика в роли свободного охотника – истребителя вражеских самолётов. Свободный охотник, по Покрышкину, должен быть храбрым, иногда и до безрассудства, грамотным тактически и технически, хитрым, инициативным, решительным, настойчивым, хладнокровным, сообразительным, уверенным в себе и своей технике (19). Но что означает смысл трех слов: «быть храбрым до безрассудства»? Только одно – при атаке противника свободный охотник идёт на максимальный риск. Это нечто другое, чем то, что предполагалось у немецких охотников с её принципом минимизации условного риска в большинстве случаев.

Покрышкин так же как командование люфтваффе видел в тактике «свободной охоты» возможности быстрого личного роста сбитых и подбитых самолётов противника. Однако Покрышкин в отличие от немецких асов, считал, что сбивать надо не слабейшего, а наоборот, сильного немецкого пилота: «Найти слабое место, выбрав удобный момент для атаки и произвести её. Стараясь сразу же нанести ему поражение, расстроить его боевой порядок (сбить ведущего), внести в его ряды панику. После чего вести бой по обстоятельствам» (19, с. 80). Если речь идёт о том, чтобы расстроить ряды, то ясно, что это не поиск одиночного, не прикрытого самолёта противника. И Покрышкин, и немецкие асы понимали тактику «свободной охоты» как достижение лётчиком-истребителем своей творческой самореализации и самовыражения, своего превосходства в воздухе, но цели использования этой тактики у них сильно отличались. У немецких асов доминировал индивидуализм, у Покрышкина и его учеников индивидуальное мастерство было основой решения коллективных задач в освободительной войне.

В общих чертах структурная схема тактики «свободной охоты» немецких асов включает в себя такие опоры:

1. Распределение областей воздушного пространства, в котором «охотники» летают или находятся в воздушной засаде в ожидании вражеских самолётов.

2. Пара немецких истребителей, состоящая из ведущего и ведомого, типичный состав истребителей, который ищет объекты для атаки в заданном районе.

3. «Свободная охота» не предполагает никакого конкретного задания для лётчиков-истребителей.

4. Высокое мастерство пилотажа «охотников» в воздухе, а также высокое мастерство их при вынужденной посадке, в частности, на «живот» «мессершмитта», а также доскональное знание до мелочей системы управления истребителем в полёте.

5. Непрерывный поиск вражеских самолётов, представляющих объекты для нападения.

6. Наиболее подходящие объекты для атаки: одиночные самолёты противника, особенно повреждённые в бою, а также пары истребителей, которые замыкают строй бомбардировщиков и штурмовиков, возвращающихся на свои аэродромы после выполнения боевой задачи.

7. При обнаружении самолёта или пары самолётов, представляющих лёгкую «добычу»:

1) ведущий или пара «охотников» летит низко над землей (подкрадывается) к объекту для атаки, маскируясь фоном земли, ведомый прикрывает ведущего, находясь на высоте;

2) пара занимает позицию на высоте со стороны солнца и ждёт момента для внезапной атаки.

8. Занятие выгодной позиции для атаки.

9. Огонь на поражение открывался с максимально близкого расстояния от атакуемого самолёта, вплоть до 50-20-ти метров.

10. Наиболее желанные самолёты для атаки, те которые находятся на территории, занятой немецкими войсками.

11. «Охотник» сопровождает намеченный для атаки самолёт, не начинает атаку, дожидаясь момента пока самолёт противника значительно углубится внутрь вражеской территории, чтобы во время атаки лётчик атакованного самолёта был лишен возможности сделать вынужденную посадку на территории врага.

12. Многократная атака на одиночный самолёт противника совершается наиболее часто пикированием сзади, чтобы зайти в хвост атакуемому самолёту.

13. Одержимость немецких асов «охотников» увеличивать свой личный счёт сбитых и подбитых самолётов противника.

14. Стимулирование немецких асов добиваться неуклонного роста числа сбитых самолётов самыми высокими наградами со стороны высшего командования люфтваффе и третьего рейха.

Такую тактическую систему «свободной охоты», хотя она носила явно выраженный импровизационный характер, можно было «отшлифовать» до мельчайших деталей, превратив её в конвейер. Что немецкие асы и сделали.

Асы – охотники люфтваффе постоянно применяли внезапную атаку с высоты на группу советских истребителей, когда они в скученном боевом порядке на невысокой скорости барражировали вдоль линии фронта, охраняя позиции своих войск от бомбовых ударов пикирующих «юнкерсов». Иногда это было подобно тренировке по целям. Пара немецких истребителей сбивала один, иногда два советских истребителя и тотчас же на высокой скорости уносилась ввысь, спасаясь от погони.

   

Все права защищены. Ни одна из частей настоящих произведений не может быть размещена и воспроизведена без предварительного согласования с авторами.

                                                                                                                                                                

 

                                                                       Copyright © 2010